Ответ: Немного чтива! Зимний, холодный вечер. Зимний, холодный вечер. Я возвращался с работы домой пряча лицо в воротник куртки, от ледяного ветра. - Слышь ты! Стоять! Я кому сказал? Сюда иди! – сзади послышался чей то голос. По голосу можно определить, что это парень лет восемнадцати. - Пожалуйста! Берите что хотите, только меня не трогайте – внезапно зазвучал женский голос и я тут же развернулся. Девушке лет двадцать, на вид очень приятная и симпатичная особа. Парень выглядел как обычное быдло. Впрочем я так догадался. - А ну отстань от девушки! – вмешался я в разговор, уменьшая расстояние между нами. - Ты чо по ебалу захотел, ***ло? На вопрос ответил мой кулак. Парень сделал шаг назад и достал нож из кармана. - Ну все пацык папал ты. – сказал он, прыгая замахнулся ножом. Удар пришелся в живот но боли я не почувствовал. Точнее сказать я вообще ничего не почувствовал и после удара время как будто остановилось. - Так! Стоп! Никуда не годиться! Вот скажи Коль, как так можно работать? На площадке появляется какой-то идиот… Это что проходной двор? – услышал я голос со стороны. Обернулся в сторону голоса и увидел какого то мужика с бородой сидящего на стуле, рядом стояли еще какие то люди, а вокруг нас камеры. Много камер и осветительные приборы. – Так! Кто ты? - Простите а вы кто? Тут вон тот хотел девчонку ограбить а вы тут сидите и ничего не делаете? – Я уже перешел на крик. - Браво! Браво… - бородатый несколько раз ударил ладошки друг о друга. - Так! Ладно. Считай кастинг прошел. Ты принят в картину. Коль, вноси изменения в сценарий. К парню, который хотел ограбить девчонку подбежали какие то девушки с разными кисточками, и стали ему мазать лицо, как я понял гримом. Девчонка, которая должна была стать жертвой преступления косилась на меня как на сумасшедшего, и я начал думать что случайно попал на съемки какого то фильма, и что самое удивительное, принят на работу как актер. Смешно даже. Я засмеялся от негодования. - Простите. Я ничего не пойму. Вы тут фильм снимаете? Бородач поднялся со стула, положил мне руку на плече и отвел в сторону. - Понимаешь, приятель. Дело в том что ты вмешался не в съемки фильма, а в судьбу этих двоих людей. Да и свою жизнь уничтожил к тому же. Короче говоря, надеюсь ты меня поймешь. Меня привыкли называть творцом. Ну или еще богом. Ну типа это я создал мир, все живое, ну ты понял? Библию читал? Да? Так вот создатель перед тобой. –Бородач поклонился. - Это что шутка? – спросил я, на что бородач сделал уставшее выражение лица и укозал пальцем на горизонт. Внезапно на горизонте стал подниматься ядерный гриб и с каждой секундой становился все больше и больше, приближаясь к нам. Должен признаться я струсил, но не успела взрывная волна приблизится даже на двести метров, как тут же исчезла. Испарилась, как будто ее и не было. - Ну что? Теперь ты мне веришь? Я немного помолчал, и немного придя в себя ответил что верю. - Вот и славненько. - ответил Бог.- теперь расскажу тебе детали. Итак. Если бы ты сейчас не вмешался, хотя я это предполагал, но не был уверен на сто процентов, то парень забрал бы деньги у девушки, та бы разревелась, и крикнув в спину этому пареньку что мол это мои последние деньги, и что ей кушать дома нечего, он вернулся и отдал бы ей деньги. Да еще и свои бы отдал. Потом дико извинялся бы. Падал бы на колени, потому что внезапно, с моей помощью понял бы что сделал большой грех. Короче говоря, они бы потом пошли на свидание, и в конце концов поженились. А ты все испортил. А теперь в новом сценарии ты умрешь, истекая кровью. Парень заберет все деньги у девушки, и когда будет удалятся от места преступления его собьет машина, потому что я его накажу. Девушка, от испуга убежит вся в слезах домой, и только через часа два, когда ты будешь уже мертв вдруг вспомнит и вызовет скорую помощь. Но как ты понял уже будет поздно. В моей голове обрушилась платина, которая задерживала много мыслей и я не успевая их обрабатывать, стоял и молчал. Наконец немного собравшись я заговорил: - А может можно как то изменить сценарий. Я не хочу умирать. - Ну ты же сам выбрал свою судьбу. Я не вмешивался же. - Но а как я еще должен был поступить? Мне надо было просто продолжить свой путь домой, и всю жизнь терзать себя, за то что я такой трус? - Мдаа. Я видно заработался что то. Не предусмотрел. Ну что ж. Будем думать. – Бог погладил свою бороду, и как ребенок, со светящимися глазами, произнес. – Эврика! Придумал. Короче слушай как я изменил сценарий… Зимний, холодный вечер. Я возвращался с работы домой пряча лицо в воротник куртки, от ледяного ветра. - Слышь ты! Стоять! Я кому сказал? Сюда иди! – сзади послышался чей то голос. По голосу можно определить, что это парень лет восемнадцати. - Пожалуйста! Берите что хотите, только не трогайте – внезапно зазвучал женский голос и я тут же развернулся. Девушке лет двадцать, на вид очень приятная и симпатичная особа. Парень выглядел как обычное быдло. Впрочем я так и думал. - Парень! Не трогай девушку. Сколько тебе надо? – крикнул я сокращая между нами расстояние. - Отвали! По ебалу захотел? - Я на полном серьезе. – сказал я доставая кошелек. – Сколько? Девушку не трогай только. Договорились? - Давай все что есть! - Бери. Тут хватает. Девушка, не могла понять что происходит, но по ее глазам можно было прочитать благодарность. - А теперь уходи. - Я сам знаю что мне делать крендель. – Парень развернулся и прибавил шагу. В руках у него был мой кошелек и он пересчитывал деньги, которые сегодня «заработал». Он и сам не заметил как вышел на проезжую часть и даже огромный грузовик который его сбил, интересовал паренька меньше чем кошелек с моими деньгами. - Все равно он мне не нравился – произнес Бородач где то далеко-далеко, за пределами видимости человеческих глаз. © Мусора
Ответ: Немного чтива! Улыбка на лице мертвого человека. ...Вирус появился неожиданно. Всё началось с внезапной массовой гибели людей, животных и птиц, когда в окрестностях Парижа упал довольно крупный метеорит, вызвавший лесные пожары, которые, впрочем, были потушены за 48 часов совместными усилиями армии и пожарных. Вскоре люди начали умирать. Десятками, тысячами, миллионами. Вирус убивал всё живое, превращая его в пыль за несколько секунд. Распространяясь в земной атмосфере с ужасающей скоростью, вирус губил страну за страной, континент за континентом. Через десять дней всё было кончено. На Земле воцарилось молчание. Тяжёлая, тягучая страшная тишина… Он с детства мечтал найти клад. В какой-нибудь таинственной пещере. Поэтому он стал спелеологом. Доктор естествознания в 30 лет, академик и член-корреспондент десятков Академий наук многих стран мира, он был знаменитым ученым, автором бесчисленных научных работ и исследований. Он в одиночку обследовал несколько самых глубоких и интересных пещер мира и написал увлекательнейшие заметки о своих приключениях в подземном царстве. Иногда его путешествия занимали два-три месяца, он любил находиться один, часто в темноте и сырости, умирая от усталости… Каждый спуск в пещеру – ещё одна победа над собой. Клада, правда, он так и не нашел… Ну вот, наконец, прибор показал, что до поверхности осталось 150 метров. На такой глубине уже можно было снять маску дыхательного аппарата. Вот уже и яркий солнечный свет желтым блином с рваными краями повис над головой, подъем наверх подходил к концу. Он выбрался из пещеры и глубоко вдохнул свежий утренний воздух. Почти месяц он провел, исследуя им же открытую пещеру у подножья Швейцарских Альп. Спина ныла, но он довольно быстро дошел до базового палаточного лагеря, расположенного в километре от входа в пещеру. Людей не было. Лес молчал. Три джипа стояли в рядок в тени зеленых деревьев. Никого. Странно разбросанная одежда, кучки странной пыли в разных местах, странно молчавшие спутниковые телефоны, безмолвствующая радиостанция… Много еще странного он встретил на своем пути, пока ехал в, ближайший от лагеря, курортный городок Давос… Едва добравшись до первого же компьютера, и посидев за ним пару часов, он понял всё… С того момента он перестал улыбаться и, когда-то искрящиеся хитрецой зеленые глаза, погасли… Много, много странного и страшного встретил он за то время, пока ездил по континенту на автомобилях, постоянно меняя их почти в каждом городе. За несколько лет он объехал почти всю Европу и Азию… И везде его встречало безмолвие…тишина…мертвая тишина. Временами ему казалось, что он спит и сейчас проснется. Иногда он думал, что сходит с ума. Неужели никого не осталось…? Но он же выжил, ему же удалось каким-то, одному Богу известным, образом остаться в живых… Он пытался найти хоть кого-нибудь. Современные компьютерные технологии позволяли за секунды рассылать миллионы сообщений по глобальной сети… Тишина. Мертвая планета… «Зачем мне жить? Во имя чего? Для кого?» - после нескольких лет безуспешных поисков жизни эта мысль всё чаще стучала в висках… Франкфурт. Высоченный 185-этажный небоскреб Всемирного Банка. Черный зеркальный памятник прошлой цивилизации, одиноким скорбным цилиндром возвышался над мертвым городом… «Здесь, я сделаю это здесь…», подумал он. Лифт за секунды доставил его на 100-ый этаж. В медленно вращающемся ресторане, где когда-то любили сидеть немецкие семьи и любоваться свои родным городом с огромной высоты, он выпил последний бокал своего любимого Хеннесси Х.О. … Он открыл окно и сделал свой последний шаг… шаг в пропасть… Пролетая где-то между 30-м и 20-м этажами, сквозь шум рассекаемого его телом воздуха, он услышал, как в открытом окне какого-то офиса громко звонил телефон… (С) armati
Ответ: Немного чтива! Честная сделка Тусклые огоньки дежурного освещения нехотя отражались в мраморных плитах коридора. Их отблески, казавшиеся янтарными дорожками, бежали навстречу друг другу, пересекались, сталкивались и теряли силу, так и не сумев разогнать окружающий сумрак. Массивные бронзовые люстры, заснувшие поздно ночью, пока берегли свой холодный, ртутный свет, чтобы через несколько часов утопить в нём гулкое эхо спешащих шагов. Вскоре людские волны ворвутся в узкий фарватер, заполнят собой всё пространство и, забурлив, разобьют о гранитные берега хрупкую тишину. Монотонный гул голосов сольётся с рекламной какофонией громкоговорителей, и Земля постареет ещё на один день. Сергей подбросил монетку, поймал и, зажмурившись, загадал желание. Решка была внизу: сегодня обязательно повезёт. Уже смелее он вошёл в метро, миновал турникет со скучающе-бдительными контролёрами и растворился в суете бегущих лестниц. Вот и переход. Монетка не обманула - его место свободно. Сергей расстелил на холодном полу картонку, осторожно положил футляр и достал из него закутанную, словно ребёнок, скрипку. Никто не обращал внимания на ещё одного жителя подземелья. У всех были свои дела и заботы: старушка продавала газеты, грязная женщина с маленьким ребёнком тихо и жалобно рассказывала о голоде и операциях, деловито суетились карманники. И только старенькая картонка с нетерпением ждала волшебного мига, когда она превратится в сцену. Первые ноты, рождённые неумелой рукой, растворились в шуме толпы. Удивлённая новым звуком, она ответила звоном мелких монет. Моцарта сменила «Мурка», и футляр стал наполняться быстрее. Вскоре подошли крепкие парни, но, услышав «Владимирский централ», зашагали дальше, бросив в скрипача смятой сторублёвкой. Монетка была права. Сергея охватил азарт, смычок веселее забегал по струнам и, казалось, ноги прохожих вот-вот пустятся в пляс, увлекаемые весёлыми тактами еврейского танца. В суете нот Сергей не услышал стука кованых набоек. Он продолжал играть и ещё улыбался, когда увидел глаза подошедшего человека. Ещё миг - и холод от их льда сковал все мышцы, куда-то пропал необходимый лёгким воздух и Сергей опустился на картонку, поджав под себя ватные ноги. Сквозь гулкий стук крови в ушах, он услышал тишину. Нереальную, невозможную в этом месте и от этого ещё более ужасную. Всё замерло, как на стоп кадре и даже время остановилось на половинке секунды. Откуда-то из далека, в этот миг, вдруг ставший вечностью, долетали хлопки ладоней. Набат аплодисментов, проникая в грудь, сжимал сердце и вливал в кровь липкие капельки страха: -Ввввы кто??? -Прохожий. Вы же видите: серая шляпа, костюм и туфли такого же цвета… Я один из тех, кто всегда рядом с вами. -Прохожий? -Да. Я вижу, Вам нужна помощь. -Помощь, мне? -Конечно Вам. Разве Вы не замечали, как стонет скрипка в Ваших руках? Готовая подарить чудо, она плачет от боли. Незнакомец забрал инструмент из непослушных рук скрипача. Тонкие пальцы нежно пробежали по грифу, и он закрыл глаза. -Германия, 18-й век, - металл в голосе куда-то исчез, - я помню этого мастера. В свои лучшие скрипки он без жалости вкладывал душу. Он не думал о деньгах, и его скрипки рождали такую музыку, перед которой меркли бриллианты королей. Прохожий повернулся к Сергею: -Да, Вам нужна помощь. Я предлагаю сделку. Вы убедитесь, она честная. Я дам Вам талант… -Талант? -Не перебивайте, - прохожий щёлкнул пальцами и следующий вопрос, превратившись в комочек, застрял в горле Сергея, - взамен я не требую ничего. Мы вскоре встретимся. Может через месяц, а может через десятилетия. Вы сами почувствуете, когда настанет момент выбора. Для таланта и вечности время не имеет значения. Тогда Вы решите, нужен ли Вам этот дар. И тогда Вы сами назовёте цену. Скрипач сидел на полу, а мимо спешили люди. В тесный мир перехода опять вернулись гул голосов, скрип эскалатора и надоедливая реклама. Пытаясь успокоиться, Сергей убеждал себя, что духота и усталость могли вызвать странную галлюцинацию. Через несколько минут ему почти удалось поверить в это, но к лежащей рядом скрипке он всё ещё боялся прикоснуться. В голове родилась спасительная мысль: «Руки трясутся, сегодня играть уже не буду!» Накрыв инструмент тряпочкой, он уже хотел положить его в футляр, но вдруг увидел незамеченную им раньше подпись мастера. Латинские буквы сплетались замысловатой вязью. Скрипач зачем-то погладил её и, не успев удивиться, почувствовал, как тепло, возникшее где-то на кончиках пальцев, проникает в него всё глубже и глубже, заполняя неведомым ранее чувством свободы и власти. Скрипка сама легла на плечо, смычок коснулся струн, и на шумный хаос перехода обрушилась лавина гармонии. Раздавленные совершенством, люди испуганно жались к стенам туннеля, но музыка и там настигала их. Послушные воле струн, они страдали и плакали. Слёзы были горькими, НО их горечь смывала копоть с души. А скрипач всё играл и играл. Его руки, не зная усталости, вспоминали сотни никому прежде не известных мелодий, написанных уже забытыми или ещё не рождёнными гениями. Когда Сергей выходил из закрывающегося на ночь подземелья, все его мышцы ныли от изнеможения. Талант, пока ещё не обузданный, не хотел считаться со скромными возможностями человеческого тела. Маэстро не ездил на метро уже много лет. Бесконечные гастроли диктовали свой ритм жизни, заставляя спешить даже его самолёт. Да и статус мега-звезды не позволял и думать о таких чудачествах. Время и имидж- это деньги. Конечно, гению не интересен бренный металл, но его очень любят продюсеры. И всё-таки однажды ступени перехода услышали лёгкий шелест дорогих туфель. Не слушая возражений, он оставил охрану у входа. Сегодня скрипач должен быть один. То же место, та же толпа и та же скрипка. Он играл Рахманинова, когда услышал знакомые аплодисменты: -Браво, маэстро! Я восхищён, а это, поверьте, бывает очень редко. Ваш дар прекрасен. Да-да, не спорьте, он Ваш. Стал Вашим. А я только проходил в нужное время в нужном месте. -Я решил… -Я знаю. Но впрочем, продолжайте, скажите сами. -Я отдам Вам, вернее, я хочу… -Да не стесняйтесь, говорите. Я слышал и не такое. -Хорошо…Я ушёл из семьи.…К другой. С женой мы давно были чужими, но дочь… Я не смог забрать её к себе, а теперь и видеть её у меня нет возможности: жена не позволяет. -Но чего же Вы хотели, ведь при разводе Ваши адвокаты не оставили ей ничего? -Я боялся, что она заберёт скрипку, и подписал все бумаги. -Конечно, и теперь… -Дочь часто снится мне. Это печалит меня, мешает искусству. -Понятно. Совесть и любовь. Это легко исправить. Что-нибудь ещё? -У меня умерла мать. -Соболезную, но что я могу?.. -Спасибо, боль уже утихла, но когда я прихожу на могилу, возвращается и терзает. Терзает - нет мочи… -Это скорбь. Заберём и её. Позвольте ещё добавить в список грусть, тоску, необузданную радость и трепет нежности. Ещё немного слёз и смеха. Поверьте, все это не нужно Вам, маэстро. Всё это мешает Вам достичь совершенства. -Берите скорее. Я устал жить с этим грузом на душе. -Конечно, талант обостряет все чувства. Но будьте спокойны, я помогу. Теперь будьте спокойны. Из перехода маэстро вышел лёгкой походкой человека, идущего к цели. Его вес уменьшился всего на несколько граммов. Бесценных граммов человеческой души. ©Андрей Евсеенко
Ответ: Немного чтива! Спал. Разбудили. Нахуя спрашиваетсяа в выходной день меня будить? Щас, открою глаза, встану, и ****ец тебе, будить он меня вздумал. Открываю глаза, и понимаю что ****ец именно мне. Передо мной стояла, в черном плаще и со всей пологающейся ***ней, смерть. *****. Ну я понимаю, что час мой пробил, что время прийшло покидать этот мир, но на*** будить то? Сука нельзя было без церемоний всяких забрать мою душу и все. - Ну чего тебе надо *****? - Час твой пробил раб божий! - сказала Смерть, устрашающим голосом. Так и думал, что скажет че нить такое. - Заебись, а мне что делать? Может польку станцевать? Давай делай, что там палагеться и поехали. Смерть была немного в растерянности. Так с ней ни один смертный еще не разговаривал. - Ну что вылупилась? Давай руби голову, или я дальше спать. - Как ты смеешь так со мной говорить, о смертный, ты понимаешь, что жизни твоей пришел конец. - Все! Пашла в жопу, я сплю. - я отвернулся набок и укутался в одеяле. - Нет ну постой, - Смерть поменяла свою интонацию, и с устрашаещей манеры перешла на уговаривающюю, - ну.. ну послушай, я сегодня только 3 день на работе, я новенькая, ну испугайся что ли, обмочись под себя, заплачь, попроси пощады. - *****. МХАТ жив. Я тебе еще раз говорю: И-д-и Н-а Х-у-й! А я спать хочу. - Сказал я не поворачиваясь. Смерть скрипела зубами и костями, чуть ли не плача. Она пошла в ванную, набрала в ковшик холодной воды, подошла ко мне и неуверенно вылела на меня. Я резко подорвался, не врубаясь что происходит, с мыслью, что я уже в аду. Осмотрелся. Вроде у себя в комнате, жив здоров. - Ты с-с-с-сука! Ты находишься на моей территории, у меня в комнате, на моем полу, на моем ковре, дышишь моим воздухом, и еще и выебываться будешь. А ну пшла вон, раз не можешь свое дело зделать. - Ну почему, ты издеваешься надо мной ? Почему вы все людишки такие жестокие? - Смерть села на стульчик рядом и заплакала. Мне чего то жалко ее стало и я решил ее успокоить. Вспомнил как я на работы прийшел первый раз, тож стремно было. - Ну чего мы нюни распустили? Ты уже большая девочка, чего ты? ,-я обнял ее и погладил по черепку через черный капюшон. - давай, я лягу, и ты зделаешь свое дело. - Не надо. Я обиделась. Я с тобой больше разговариваю. - Ну и не надо. Как успокоешься разбуди. Я спать иду. - Ну спи. - обиженым голосом промямлила Смерть. А я лег на кровать, укрылся и заснул. Через некторое время, я проснулся и услыхал как на кухне, что то шкварчит. Потом вспомнил, что ко мне Смерть явилась и отбросил мысль что это могут быть воры. Зашел на кухню и увидил всю ту же личность, готовящюю яишницу. Кухня была идеально чиста, вся посуда была перемыта. Я удивился. Что же это такое ? Она меня должна грохнуть и унести к сотоне, а она моет посуду? - Доброе утро, - сказала Смерть довольным голосом. - Доброе, то оно доброе, но что здесь происходит? - Я убралась тут немножко, вот яишницу тебе готовлю. Будешь? - Буду. Спасибо. Не такая ты уже и страшная как все говорят. - Я решила уволиться. Я хочу быть домохозяйкой. Можно у тебя пожить? - Ну я не знаю. Все так быстро произошло. А что же я скажу Андрюхе? - Кто это такой ? - Сосед по комнате. Он же обосреться есле тебя увидит. Он сцука верщуий же. - Давай его убьем ? - Ты ебанулась своим черепом? Это же мой друг! - Будешь опять мне гурбить? Я опять обижусь, ты этого добиваешься? - Эх что же мне с тобой делать? Эмоциональная то какая ты баба. Через несколько минут, мы сидели за столом и ели яишницу. Яишница была на удивление вкусная. Когда мы доели, Смерть посомотрела на меня жалобными глазами и сказала "Прощай!". Я хотел было спросить, что она имела в виду, но яд, который был в яишнице уже подействовал и я умер. Смерть сука хитрая! © Мусора
Ответ: Немного чтива! Добро и Зло. Я уже умер?-спросил человек. -Угу,- кивнул демиург Шамбамбукли, не отрываясь от изучения толстой внушительной книги.- Умер. Безусловно. Человек неуверенно переступил с ноги на ногу. -И что теперь? Демиург бросил на него быстрый взгляд и снова уткнулся в книгу. -Теперь тебе туда,- он не глядя указал пальцем на неприметную дверь.- Или туда,- его палец развернулся в сторону другой, точно такой же, двери. -А что там?- поинтересовался человек. -Ад,- ответил Шамбамбукли.- Или рай. По обстоятельствам. Человек постоял в нерешительности, переводя взгляд с одной двери на другую. -А-а... а мне в какую? -А ты сам не знаешь?- демиург слегка приподнял бровь. -Ну-у,- замялся человек.- Мало ли. Куда там мне положено, по моим деяниям... -Хм!- Шамбамбукли заложил книгу пальцем и наконец-то посмотрел прямо на человека.- По деяниям, значит? -Ну да, а как же ещё? -Ну хорошо, хорошо,- Шамбамбукли раскрыл книгу поближе к началу и стал читать вслух.- Тут написано, что в возрасте двенадцати лет ты перевёл старушку через дорогу. Было такое? -Было,- кивнул человек. -Это добрый поступок или дурной? -Добрый, конечно! -Сейчас посмотрим...- Шамбамбукли перевернул страницу,- через пять минут эту старушку на другой улице переехал трамвай. Если бы ты не помог ей, они бы разминулись, и старушка жила бы еще лет десять. Ну, как? Человек ошарашенно заморгал. -Или вот,- Шамбамбукли раскрыл книгу в другом месте.- В возрасте двадцати трёх лет ты с группой товарищей участвовал в зверском избиении другой группы товарищей. -Они первые полезли!- вскинул голову человек. -У меня здесь написано иначе,- возразил демиург.- И, кстати, состояние алкогольного опьянения не является смягчающим фактором. В общем, ты ни за что ни про что сломал семнадцатилетнему подростку два пальца и нос. Это хорошо или плохо? Человек промолчал. -После этого парень уже не мог играть на скрипке, а ведь подавал большие надежды. Ты ему загубил карьеру. -Я нечаянно,- пробубнил человек. -Само собой,- кивнул Шамбамбукли.- К слову сказать, мальчик с детства ненавидел эту скрипку. После вашей встречи он решил заняться боксом, чтобы уметь постоять за себя, и со временем стал чемпионом мира. Продолжим? Шамбамбукли перевернул еще несколько страниц. -Изнасилование - хорошо или плохо? -Но я же... -Этот ребёнок стал замечательным врачом и спас сотни жизней. Хорошо или плохо? -Ну, наверное... -Среди этих жизней была и принадлежащая маньяку-убийце. Плохо или хорошо? -Но ведь... -А маньяк-убийца вскоре зарежет беременную женщину, которая могла бы стать матерью великого учёного! Хорошо? Плохо? -Но... -Этот великий учёный, если бы ему дали родиться, должен был изобрести бомбу, способную выжечь половину континента. Плохо? Или хорошо? -Но я же не мог всего этого знать!- выкрикнул человек. -Само собой,- согласился демиург.- Или вот, например, на странице 246 - ты наступил на бабочку! -А из этого-то что вышло?! Демиург молча развернул книгу к человеку и показал пальцем. Человек прочел, и волосы зашевелились у него на голове. -Какой кошмар,- прошептал он. -Но если бы ты её не раздавил, случилось бы вот это,- Шамбамбукли показал пальцем на другой абзац. Человек глянул и судорожно сглотнул. -Выходит... я спас мир? -Да, четыре раза,- подтвердил Шамбамбукли.- Раздавив бабочку, толкнув старичка, предав товарища и украв у бабушки кошелёк. Каждый раз мир находился на грани катастрофы, но твоими стараниями выкарабкался. -А-а...- человек на секунду замялся.- А вот на грань этой самой катастрофы... его тоже я?.. -Ты, ты, не сомневайся. Дважды. Когда накормил бездомного котёнка и когда спас утопающего. У человека подкосились колени и он сел на пол. -Ничего не понимаю,- всхлипнул он.- Всё, что я совершил в своей жизни... чем я гордился и чего стыдился... всё наоборот, наизнанку, всё не то, чем кажется! -Вот поэтому было бы совершенно неправильно судить тебя по делам твоим,- наставительно произнёс Шамбамбукли.- Разве что по намерениям... но тут уж ты сам себе судья. Он захлопнул книжку и поставил её в шкаф, среди других таких же книг. -В общем, когда решишь, куда тебе, отправляйся в выбранную дверь. А у меня еще дел по горло. Человек поднял заплаканное лицо. -Но я же не знаю, за какой из них ад, а за какой рай. -А это зависит от того, что ты выберешь,- ответил Шамбамбукли. Пишет Недобрый сказочник (bormor) http://bormor.livejournal.com/501792.html
Ответ: Немного чтива! Немного юмора odnoklassniki.ru Я ехал в метро на свидание с Галкой и очень хотел ебаца. Не то, чтобы я хотел ебаца именно с ней. Просто хотел, отдавая дань природе. Я ж вроде как самец, то есть продолжитель рода. Вот природа и брала свое. Только делала это почему-то в метро. У меня вставал аккурат после Фрунзенской. Раньше я думал, что это из-за узких джинсов. Хуй терся о ткань и сам собой возбуждался. В голову сразу лезли грязные мыслишки на счет сидящей напротив дамы. Как я накручиваю ее волосы на кулак и рывком нагибаю так, что ее голова оказывается рядом с моим членом. Она проводит языком по нему, облизывает яйца и, наконец, заглатывает... Так, стоп. Не туда понесло. В общем думал - это из-за джинсов, но каково было мое удивление, когда летом у меня тоже продолжал вставать аккурат после Фрунзенской. Я БЫЛ В ШОРТАХ!!! Представляете, как неудобно? И не прикроешься никакой курткой. Откуда куртка, если на мне только футболка и шорты? В конце концов я привык к этому явлению и перестал парица. Сказал сам себе - по*** на этих пассажиров, которые показывают на меня пальцами и смеюца. У меня хоть стоит огого. А у них-то проблемки с этим кое-какие, наверное, имеюца. Неделю назад я разосрался с Катькой. Ну как разосрался? На*** послал, да и все дела. Случайно вышло, но ничего не попишешь. Сказанного не вернуть, а ебаца-то меньше не хочеца. Пришлось искать секс-объект. Говоря языком Дарвина - самку для соития. Желательно посимпатичнее. А искать где? По друзьям либо на работе. Не подойдешь же на улице к первой встречной и не скажешь - "давай ебаца?" Не поймут. Подумают, что реалити шоу какое снимают и тока посмеюца, мол, а где у вас скрытая камера? А камера у меня совсем не скрытая, а даже, наоборот, ко всем дамам открытая и немного волосатая. По друзьям пошерстил - *** да нихуя. На вопрос - познакомить с какой-нибудь дамой все ответили, что всех их знакомых дам я уже давно отзнакомил. Обидно, конечно, хотя с другой стороны приятно, что я вроде как и самец какой-никакой получаюсь. На работе? С одной стороны вроде верно говорят - не сри, где ешь и не ебись, где работаешь. Срать в столовой не сру, ***** - ебусь. Ебу, если быть точным. И всех уже переебал. Ресурс, как говорица, исчерпан. Шахта выработана. А тут новая тема появилась - одноклассники точка ру. Типа сайт знакомств, только ебешь телок, с которыми учился когда-то давно. Ну я и решил - одноклассница так одноклассница. Нет, ребята, я не гордый. Не заглядывая вдаль, так скажу - зачем мне телка, я согласен и на одноклассницу. Помониторил в общем контент, поценил фотки и выбрал Галку. Мы с ней в одном классе учились. Лет пятнадцать назад. Ее еще ребята из старших классов называли "королева минета". А по мне так хоть мещанка минета, хоть крестьянка минета, лишь бы поебаца толково. Отбор претенденток завершен, кастинг окончен, пора приступать к делу. Загрузил на сайт свои фотографии попочетней, профайл заполнил из серии "я романтическая творческая натура, которая находится в поиске своей половинки." В конце резюме на всякий случай написал - стабильный месячный доход пять тысяч уе, люблю спорт. Чтобы посолиднее смотрелось. Уточнять, какие именно уе и по какому курсу, не стал. То, что мой спорт - это пиво под футбол, я тоже не расписывал. Написал Галке сообщение: "Привет, Галя, какая ты стала красавица... А ведь я помню тебя еще смешной маленькой девочкой, у которой первой из класса начались месячные..." Потом подумал немного и стер конец. Оставил только - "Привет, Галя, какая ты стала красавица... А ведь я помню тебя еще смешной маленькой девочкой..." и отправил ей. На следующей день пришло сообщение: "Ой, привет, я тебя не сразу узнала. Ты такой взрослый. Настоящий мужчина." Сработал мой ход с пятью тысячами. Вряд ли она меня, конечно, узнала. Будем честными. Чтобы дело не затягивать, я ей написал - "Галя, давай встретимся вечером. Поговорим о школе, мне так не хватает этого всего. Иногда я просто прямо-таки скучаю по детству." Информацию, что я дрочил на нее весь десятый класс, я поберег для встречи. Зачем выдавать все сразу? Галя на удивление легко согласилась. Еще бы, кто не хочет встретица с обеспеченным спортсменом? Она написала - "Приезжай ко мне в гости к восьми" и написала адрес. И вот я ехал в метро к Галке и очень хотел ебаца. Особенно после Фрунзенской. Я вышел на Кропоткинской, купил бутылку вина и букет цветов. На город медленно накатывался вечер. Чувствовалась легкая прохлада. Небо окрасилось отблесками заката. Два миллиционера избивали дубинками бомжа. Люблю Москву в начале мая... Я поднялся по широкой пыльной лестнице на третий этаж и позвонил в дверь. Галка открыла почти сразу. Она была в халате, волосы влажные после душа. - Ты так рано, я только из ванной. - Сказала она и убежала в комнату. Оттуда донеслось. - Проходи в зал, я сейчас оденусь и выйду. Я прошел в большую комнату, поставил вино на стол, положил цветы. Осмотрелся. На шкафу фотографии. Вот Галка с родителями, вот фотография нашего класса, вот она с каким-то мужиком. В нем я смутно различил черты нашего отличника Володи. Неожиданно для самого себя я начал напевать песенку собственного сочинения: Пришел я в гости к Галочке. Поставил Гале палочку. Так сказать, для галочки. Галя зашла в комнату. Она была одета в обтягивающие брюки и рубашку. А она неплохо сохранилась. Совсем неплохо. Грудь посматривала аппетитными холмиками. Задница кричала о своей упругости. Стройные ноги как бы говорили - "Я еще огого". - Какая ты... - Смущенно произнес я. - Цветы? Мне? Ой, спасибо. - Галя обрадовалась и засуетилась. - Давай я в вазу поставлю. Я открыл вино, Галя подала бокалы: - Скажи тост. - Попросила она. Честно говоря, этого я не ожидал, потому что обычно пил быстро и без тостов. Что я грузин что-ли - тосты произносить? - Давай за наш дружный класс! - Торжественно сказал я, краем глаза взглянув на фотографии. Больше ничего в тот момент в голову не пришло. Галя едва вздрогнула и мы выпили. Наступило неловкое молчание. - Как Володя поживает? Я вижу вы встречались с ним...эээ... после школы. - Спросил я, чтобы заполнить возникшую паузу. - Он умер. - Галя уставилась на носки своих туфель. - Мы с ним поженились через два года после выпускного. "Нихуя себе" - я даже присвистнул. Почему-то то, что Володя умер, меня не удивило. Таких долбоебов чем меньше, тем лучше. А вот то, что этот прыщавый онанист взял нашу "королеву минета" в оборот, напротив, было неожиданностью. Вот шустрый парень. Разумеется, Гале я всего этого не сказал. Просто подлил еще вина. - Извини, я не знал... - Тихо сказал я. - Да ничего, это давно было. Давай лучше выпьем еще. Скажи тост. "*****, дура, давай уже ебаца. Заебала со своими тостами." - Подумалось мне. - Предлагаю выпить за твоих родителей. - Сказал я, снова взглянув на фотографии. По Галиной щеке скатилась слеза: - Они разбились в автокатастрофе три года назад. Ебучий случай, ну ты бы хоть траурные ленточки вешала на фотки, чтобы люди не наебывались. - Тогда не чокаясь. - Попробовал я выйти из скользкого положения и залпом выпил бокал, потому что у меня пересохло в горле от волнения. Мысленно я пообещал сам себе, что больше ни одного тоста не скажу. Ну их на***. Может у нее всю родню выжгло ковровой бомбардировкой, *** его знает, всякое бывает. Я взял фотографию класса, повертел в руках, всмотрелся в эти давно забытые лица. Вот Юрка - по физике первый был. Никому списывать не давал. Серега - его сочинения учительница литература зачитывала в учительской всему преп.составу, посылали от школы на олимпиаду по литературе. Костик - капитан баскетбольной команды. Иринка - веселая хохотушка. Костик ей целку порвал в девятом классе. Я нашел себя на фотке. Ну и ебало... - Галь, а помнишь как мы в девятом классе в поход ходили? - Я решил поговорить о чем-нибудь веселом. - Ага. Помню. - Ответила Галка. - Костик тогда Ирку трахнул. А рядом муравейник был. Полметра вправо бы и ****ец. - Я засмеялся. Галя почему-то не засмеялась. Наоборот, ее лицо вытянулось в какой-то зловещей гримасе: - Костик был тогда моим парнем. А Ирка... Вот сука. Лучшая подруга называется... *****, да что за ***ня происходит? - Ну Костик-то хоть живой? - Зачем-то спросил я. - Ага. Живой. - Заебись. - Совсем тихо произнес я. - У него рак. - Галя закрыла лицо ладонями и зарыдала. Я встал, прошелся по комнате из конца в конец. Взял недопитую бутылку и вышел за дверь. Да ну ее на*** эту Галку. Так поебешься, а потом смерть будет за тобой гоняца. Пункт назначения, йобана. Я допил вино в подъезде, покурил и поехал домой дрочить на свои два порно-ролика. В том, что это безопасно, я был уверен на сто процентов. © Алеша
Ответ: Немного чтива! Теплоходы. Ночь приветливо кивнув, давно уже прошла мимо меня в распахнутую балконную дверь. Я сидел в старом продавленном кресле, вынесенном, по случаю своего возраста, умирать на балкон. Рядом на когда-то сломанном, но потом заботливо отремонтированном столике стоял телефонный аппарат. Ровесник кресла. Ровесник дома. Его возраст я ощутил еще в первый свой визит. Тогда мы с риэлтором, говорливой пожилой женщиной, осматривали все помещения квартиры. Выйдя на балкон, я оперся на перила и, только почувствовав кончиками пальцев отслаивающуюся ржавчину лет, сразу же сказал – «Согласен. Снимаю на три месяца». Теперь же я сидел на балконе, курил одну сигарету за другой и смотрел то в пустоту вокруг меня, то на старенький телефонный аппарат. Спокойствие. На душе было именно оно – вселенское спокойствие. Но не стоило путать его с умиротворением. Знаете, если взять пару секунд перед тем мигом, когда крыло пассажирского авиалайнера коснется склона спрятавшейся под слоем тумана горы и самолет рухнет вниз, укрывая своими обломками оборванные жизни, если взять эти пару мгновений, растянуть их в минуты и часы, то тогда получится это вселенское спокойствие. Позади волнения, прохождение таможенного досмотра, взлет. И впереди – тоже все ясно. Не пассажирам, разумеется. Ясно Вселенной, ибо ее колесики провернулись и все вероятности были сложены и просчитаны. Все нити сплелись в узор и наступило оно – вселенское спокойствие. Я раздавил в пепельнице еще один сгоревший отрезок времени. От выкуренного уже горчило в горле и я, покачав в сомнении еще одной сигаретой, все-таки отложил ее и решительно снял телефонную трубку. Номер я набирал наугад, как и задумал пару часов назад. Просто случайный ряд чисел. Длинный гудок. Еще один. Не отвечали долго. - Да!! Алло! Голос был невнятным и хриплым спросонья. Я прикрыл веки и увидел говорившего. Мужчина, уже далеко после 40, он неловко перегнулся через спящую жену, держа в руке трубку радиотелефона. - Здравствуй. – спокойно сказал я. – Вот ты уже и не спишь. Мужчина опешил. Покосившись на похрапывающую во сне жену, он слез с кровати и вышел из спальни. Прикрыв за собой дверь, мужчина прижал телефон к уху и выдохнул в нее: - Алло, кто это? Положив трубку на стол, я перегнулся через перила и посмотрел вниз. Там по-прежнему все было также далеко, как и час, день, месяц назад. Как было далеко в последнее время. Потому я снова взял трубку и сказал: - А это просто я. Вот просто позвонил. Ты спал, уже не спишь. И я не сплю. Такая вот штука. Мужчина отнял трубку от уха, посмотрел на нее и уже не сердито и не испуганно, даже не удивленно, просто как-то устало, сказал: - Ты псих? - Как и каждый, кто сейчас не спит в этом городе. Не согласен? - Ладно. Подожди. Мужчина покачал головой и включил свет на кухне. Положив трубку на стол, он переставил пепельницу с подоконника на стол и, пошарив рукой за банками с вареньем в шкафу, ловко выудил оттуда початую бутылку виски. - Слушай… - я почувствовал, как он превозмогает горечь первого глотка, и потому голос его как бы дрогнул и слегка поплыл. – А кто ты все-таки? И чего звонишь? - Кто я? Знаешь, я задаю этот вопрос сам себе уже много лет и не нахожу ответа. Бывало так, что находил. И найденный ответ, пусть на несколько лет, но все-таки превращался в мой дом. А потом он уходил. С ветром. А с ним уходил и я. Я не знал, положит ли он трубку, обозвав меня психом или нет. Вероятности были сильны для всех вариантов. Но он все-таки не прервал связь. Повисла секундная пауза. Я услышал, как чиркнуло колесико зажигалки, и буквально почувствовал запах табачного дыма. - Точно говоришь. Уходит смысл. Совсем. Пауза, в которой я услышал, как звякнуло стекло о стекло, и еще один глоток янтарной жидкости скатился вниз по его пищеводу. - Ладно, хрен с тобой. Не знаю кто ты, да и не надо оно. Прав ты. Ну, когда про смысл говоришь. - Ты тоже его искал и находил? - Да. Искал и, блин, нашел. Вон он смысл мой. Аж два смысла. Одна в спальне храпит, второй в своей комнате, порнуху опять смотрит, наверное. А я вот тут, с тобой виски пью. - А зачем? - Да ни зачем. Почему. Понимаешь, не всегда есть ответ на вопрос зачем. Ты хоть и странный, вон по ночам незнакомым людям звонишь, но вроде не глупый. Не всегда мы «зачем» знаем, но почти всегда – «почему». - Хорошо. Думаю, в чем-то ты прав. Почему ты сейчас здесь, со мной виски пьешь, а не в спальне с женой? Сын опять же… - А не нужен я им. Вообще. Понимаешь? - Не совсем… - Ну а на фиг я им? Слава господи, проблем от меня нету – деньги исправно в дом приношу, по хозяйству управляюсь, пью вот только… Иногда… А так… Проблем мало – и хорошо. Я закурил и какое-то время мы просто с ним молча сидели и курили. Было необычно курить вот так вот – придерживая трубку возле уха и почти синхронно стряхивая пепел. - Зачем женился, поди, спросишь? А любовь была. Да, была… - он крякнул и снова я услышал, как горлышко бутылки звякнуло о стакан. – Ты вон хорошо сказал – с ветром ушло. А я остался. С ней. А она со мной. Что уж тут. Жить-то надо, ребятенок родился. Он потушил сигарету. Я понял, что на этом наш разговор заканчивается. - Знаешь, - сказал я и почувствовал, как он внимательно слушает меня. – Ты ведь нужен им. Не только из-за денег. Повисла пауза, но он молчал. - Только поймешь ты это, когда спросишь себя, не зачем ты им, а зачем они тебе. Правда. Задай эти вопросы себе одновременно. И попробуй поймать ответ сердцем. Я тоже потушил сигарету. - Просто дай им знать о себе. Ты уплыл много лет назад от них. Они устали ждать весточку от тебя. Понимаешь? Он молчал. Я уже собрался положить трубку, когда он наконец-то произнес: - Да. Думаю, что понял тебя. Спасибо. - А мне кажется, я понял тебя. И тебе спасибо. - Ты… Звони еще, ага? - Ага. – я улыбнулся и аккуратно опустил трубку на рычажки аппарата. Я не позвоню ему больше, и не потому даже , что не хочу или не вижу в этом смысла. Просто номер набирался наугад и, естественно, не запомнился. Зачем это все было нужно мне? Зачем я вообще позвонил? Снова перегнувшись через перила, я посмотрел вниз. Улица была далеко, но все, что было на ней, было уже близко и у меня больше не было ощущения, что я вижу ее из другого мира. Я достал мобильный и набрал на нем: «Па, с Днем Рождения. Скажи маме, что я приеду на следующих выходных». Вот так вот… Вы знаете, зачем гудят теплоходы, покидая порт или проходя ночью вдоль берега? Они гудят долго, протяжно и всегда печально. Гудят, чтобы мы слышали. Потому что пока есть на берегу хотя бы одна живая душа, что помнит и думает о нас, наши шансы не утонуть, вернуться, существенно возрастают. Потому и гудят они. Чтобы помнили. Думали. Знали. И мы тоже даем о себе знать. И помним. О своих родителях, любимых, друзьях… Просто о людях. © Ammok
Ответ: Немного чтива! Отец. - Малыш, ты только держись, всё будет хорошо. Я вдавил педаль газа, проскакивая очередной светофор и посмотрел на жену. Она лежала на откинутом переднем сиденье. Бледное лицо, испуганные глаза, в уголках рта виднелась запёкшаяся кровь. - Господи, да как же это... - Миша! – Оксана взяла меня за руку и в её взгляде я прочёл невыносимую боль. - Миш, мне кажется, мы его потеряли... Тогда мы гуляли по парку. Оксана довольная как ребенок лопала мороженое, а я щипал её за бочёк и норовил откусить сразу половину её эскимо. - Миш, ну перестань, это моё мороженое. - Да ладно тебе Ксюш, мне чуть-чуть, на пол шишечки! - Ага, знаю я твои «на пол шишечки», опять откусишь половину и будешь потом невиноватого из себя строить! Она вдруг остановилась и хитро посмотрела мне в глаза. - У меня есть для тебя одна новость. Оксана вложила мне в руку маленький белый предмет. Я раскрыл ладонь и увидел тест, на котором красовались две полоски. - Зай, это правда? У нас будет маленький? - Да. Я стоял с глупой улыбкой возле двери с надписью УЗИ и ждал Оксану. Мужчина, стоявший рядом, видимо тоже ожидал жену с обследования. Мы встретились с ним глазами и оба улыбнулись. По его лицу я понял, что он понимает мою радость, мое волнение. Она вышла и загадочно посмотрела на меня. - Малыш, ну не томи. Кто? - А ты кого больше хочешь? - Я тебе уже говорил, четыре сыночка и лапонька дочка! Оксана заливисто засмеялась и обняла меня. - Ну, тогда мы двигаемся в нужном направлении, у нас сын! - Чуствуешь? - Нет, подожди.- Я пристроил по удобнее ухо к животику и затаил дыхание.- Во! Вот сейчас было, это он ножкой так да? Оксана улыбалась. - А помнишь, мы к Светке с Ромкой на дачу приезжали? У них такой карапуз забавный! Ты мне еще тогда сказала, что хочешь маленького. - Еще бы не помнить! Я тогда говорила о будущем, а ты как всегда воспринял все буквально и в туже ночь... - Да, да! - Смеялся я, поглаживая ей животик. Мы вышли из торгового центра и не торопливо пошли к машине. Оксане было уже трудно передвигаться с большим животом. В руках я нес два объемных пакета с пеленками, памперсами и детским вещами. Подойдя к машине, я открыл багажник и стал складывать пакеты. - Миш, мне... мне снова нужно.- Оксана виновато потупила взгляд. - Ксюш, ну конечно, о чем разговор. Ты иди, а я пока машину прогрею. Оксана поцеловала меня в щеку и не спеша пошла обратно. - А всё же женщины во время беременности сильно меняются. - Думал я, смотря ей в след. - Вчера ночью я проснулся – а она плачет. И не говорит почему, просто плачет. И смотрит на меня, так нежно, так ласково. И слезы по щекам текут. Она почти перешла дорогу, как вдруг красная, спортивная Volvo вылетела из-за поворота и ударила её правым боком, отбросив вперед на несколько метров. Водитель даже не пытался затормозить. - Господи, да как же... Пожалуйста, пусть они выживут... Пусть они будут жить. Я... Я никогда тебя ни о чем не просил... Боже. Забери лучше меня. *****. Ну почему! Я... Я не смогу... Ко мне подошел хирург. В руках он держал нашатырь. - Михаил Громов? - Да... Да это я. - Мне очень жаль. Мы не смогли спасти Вашу жену. Она скончалась. Ребёнок умер ещё при аварии. Я упал на колени и обхватил голову руками. Слезы текли рекой. А затем страшный, душераздирающий вопль вырвался из меня с такой силой, что хирург в ужасе попятился. Я не мог остановиться, не мог этого осознать, я просто орал, орал, орал... Два санитара с трудом повалили меня на кушетку и сделали укол. Я следил за ней уже три недели. Осторожно, не торопливо, выжидая удобный момент. Она жила в большом, загородном коттедже. Дочь очень богатых и влиятельных родителей. Красивая, уверенная в своей безнаказанности и неприкосновенности. Я ждал её. И вот, после очередной гламурной тусовки, она вошла в дом. - Доброй ночи Лариса Александровна... Привязанная к кровати она лежала и не шевелилась. Я приготовил всё необходимое и поднес к её носу пузырёк с нашатырным спиртом. Она поморщилась и открыла глаза. - Ты *** кто такой, ты *** знаешь к кому в дом забрался? - Лариса ничуть не боялась и явно ожидала что я тут же её развяжу, а потом еще выпрыгну с балкона. - И почему богатые люди, чувствуют себя такими неуязвимыми? - Сказал я и ударом ноги выбил ей передние зубы. - Сукааа! - завыла она и хотела схватиться за лицо, но руки были привязаны крепко. - Я отец погибшего ребенка, муж погибшей жены, я тот, кому ты сломала жизнь. Год назад ты сбила мою жену. Она была на восьмом месяце беременности и умерла в больнице. Она мучилась на операционном столе шесть часов! Мой сын должен был родиться через месяц. Ты не дала им и шанса, ты даже не пыталась затормозить. И как я вижу, совесть тебя не мучает. Я достал снимок УЗИ. - Вот посмотри. СМОТРИ ТВАРЬ! Это мой сын! Это его единственная фотография, в утробе матери. Я знаю, у тебя нет детей. Поэтому ты не сможешь понять горе родителя, потерявшего своего ребенка. Я говорил, а у самого тряслись руки. Рубашка прилипла к вспотевшей спине. Голос дрожал. - А теперь познакомься с моим другом. - Я достал из коробки большую крысу и показал Ларисе. - Это Чакки, Чакки – это Лариса. - Затем положил крысу ей на живот и накрыл металлическим ведром. - Если бросить несколько крыс в яму и не кормить их, они начнут пожирать друг друга. В конце остается самая сильная и жестокая. И вот если её после этого пустить в подвал к обычным крысам - она продолжит их пожирать. Ибо уже не может остановиться. Вы с ней даже похожи чем-то. Лариска - крыска. - Уёбок сраный, убери её от меня! - Можешь кричать, у тебя окна звуконепроницаемые. Я достал сварочный аппарат, надел перчатки и стал нагревать ведро. - Когда ведро раскалится и температура станет нестерпимой, Чакки начнет метаться и искать выход. Единственный выход, который ей остается – это прогрызть твой живот! И пусть твое воображение подскажет тебе, что чувствует человек, когда обезумевшая от боли крыса разрывает живую ткань его плоти и что происходит с нервной системой. В глазах Ларисы мелькнул ужас. Она стала вырываться и кричать. Чакки заметалась в ведре, стараясь освободиться, но ведро я держал крепко. - А теперь наслаждайся сука! Ведро уже раскалилось, и крыса стала яростно раздирать ей живот. Лариса дергалась в припадке, её крики сделались нечеловеческими, изо рта показалась кровавая пена. Я уже не слышал криков. В ушах у меня звенело, рука крепко держала раскаленное ведро. На моем лице не дрогнул ни один мускул. Никакой пощады! Никакой жалости! Лишь слезы текли ручьями из моих глаз. ©Nomak
Ответ: Немного чтива! Первое свидание. Он влюбился в неё с первого взгляда. Ещё совсем молодым мальчишкой, он увидел её цветную фотографию в одном из глянцевых журналов и с того самого момента потерял покой. Красивая, одетая в зелено-голубое, излучающая безмерную радость и счастье. Эта фотография в скромной деревянной стояла у него на столике у кровати. «Ты будешь моей. Когда-нибудь ты всё равно будешь моей…». Он читал всё, что было в той или иной степени связано с ней, аккуратно вырезал фотографии и вклеивал их в специальный альбом. Засыпал и просыпался со словами любви на губах. Друзья и родные посмеивались над ним. «Брось ты эту затею. Она для тебя недосягаема. Женись вон на соседской девушке, она родит тебе здоровых толстощеких малышей, и будете идеальной парой». Он не обижался на них. В конце концов, они желают ему только добра. Его любовь отнимала у него почти всё свободное время. Он и работу нашел в той области, где, как ему казалось, у них будет больше шансов встретиться. Но года шли, а их встреча так и оставалась мечтой. Мир менялся на глазах, стремительно в прошлое уносились годы. Он стал совсем седым, почти шестидесятилетним мужчиной. Однако, его любовь не давала искрам гаснуть в голубых глазах. Её фотография всё так же стояла на столике у кровати, правда рамка была уже золотая и от «Картье» Он сделал потрясающую карьеру, он был очень богат. Деньги он зарабатывал и зарабатывал, но старался тратить их с умом, словно чувствуя, что рано или поздно именно они позволят ему встретиться со своей любимой. Она словно и не изменилась за эти сорок с лишним лет. Всё также её потрясающие фотографии мелькали в прессе, её часто показывали по телевидению, о ней писали книги. «Как же ты хороша! Всё равно, я люблю только тебя. И пусть у меня есть жена, и дети, и даже внуки… Ты будешь моей…» И вот однажды ему посчастливилось встретиться с человеком, который приблизил его к осуществлению мечты всей его жизни. «Что ж, я попытаюсь вам помочь и организовать встречу с ней». Мужчина говорил на неплохом английском, но с ярко выраженным акцентом. «Думаю, это обойдется вам примерно миллионов в двадцать долларов… « Я согласен. Согласен!», он почти закричал. « Но, как вы понимаете, задача непростая и потребует времени на подготовку. Да и вам придется потрудиться…» « Я согласен на всё! Я буду делать всё, что вы скажете». « Если вы так уверены, я попрошу моих юристов подготовить договор между нами. Договор, как вы понимаете, разглашению не подлежит…» Прошел почти год. И вот, наконец, настал день свидания. Утром, проснувшись, он вытащил из рамки ту, самую первую фотографию, и спрятал её на груди под футболкой. Сегодня его отвезут к ней. Он ждал столько лет и всё равно волновался. А кто не волновался перед первым свиданием? Сев в кресло и пристегнувшись ремнями, он закрыл глаза. «Меня везут к любимой. К моей первой и последней любимой…» «Эй, Дэнни, вот мы и приехали! Ну, как, это она? Такая как ты ожидал?», услышал он. Деннис Тито, американский мультимиллионер и первый в мире космический турист, совершающий полёт на российском корабле «Союз», взглянул в иллюминатор. На фоне абсолютно черного неба с искорками звезд, казалось совсем рядом, он увидел Её. Из глаз потекли слёзы. «Ну, вот мы и встретились с тобой… Земля!» © armati
Ответ: Немного чтива! За поворотом будьте добры Убийство паука не считалось чем-то особенным. «Убей паука – 40 грехов простится». Исходя из этой простой теологии, население детского сада «Алёнушка» уничтожало безобидных в сущности тварей сотнями. С тех пор и повелось, если чего-то боишься, избавься от источника неудобства. Меня забирали из садика по вечерам. Когда большинство детей уже смотрели вечерние мультики или играли во дворе, я и ещё пара ребят: сын нянечки и Сашка, которого родители всегда забирали поздно, оставались в большой комнате с включённым неоновым светом. Потом приходил папа. Иногда он подхватывал меня на руки, чаще просто трепал по голове и обязательно спрашивал: "Ну как ты?" Я натягивал сырые после прогулки колготки, полосатые, бледно-коричневого цвета, штаны, свитер (задом наперёд) и шапку. Папа надевал на меня куртку, а я шнуровал ботинки. Идя с ним по улице, держась за руку, я глазел по сторонам, совершенно не задумываясь ни о чём, подмечая всякие любопытные мелочи. Он их не видел, потому что думал за нас двоих: как не попасть под машину, не простыть и не промочить ноги. Проходя мимо лужи он высоко поднимал меня за руку – мне нравилось, и у следующей лужи я нарочно не обходил её. Вот какая-то тётенька умильно посмотрела на папу, а он не заметил. У мальчишки во дворе автомат, которого у меня нет. Наверное, дорого стоит. А папа зарабатывает немного. У нас в детском саду дети делятся на тех, за кем приезжают и тех, за кем приходят. За мной приходят. Мы с папой едем в метро. При входе на экслокатор.. экс.. эслакатор, ну на ездящую вниз-вверх лестницу я долго топчусь и прыгаю в последний момент, так интереснее. По вечерам люди в вагоназ более хмурые, чем по утрам. Странно, ведь по утрам они ездят на работу, а по вечерам? Работа. Она есть только у пап и мам. У меня её нет. Но однажды мама взяла меня с собой на Работу. Меня было не с кем оставить, а "если за мной не смотреть, я спалю дом". Всё из-за того, что однажды я натащил спичек и зажёг их на ковре. Честное слово, работа – это большой детский сад. То есть, детский сад для больших. Они там бегают, кричат по телефону (у меня тоже есть такой, сломанный, но его сломал не я), на них кричит другой дядька, это их воспитатель, он смотрит, чтобы они себя хорошо вели. Почему-то все говорили обо мне, но с мамой, а не со мной. "Похож, очень-очень похож на тебя!" – говорили они. А я похож на папу, так говорила бабушка. Поэтому я стоял-стоял и показал им казюлю. Тогда все они разошлись. Ну это я отвлёкся. Я ужасно несобранный и неорганизованный – так говорит мама. Просто в моей неорганизованность есть своя организация. Мы едем домой. Тётя объявляет нашу станцию и мы выходим. Экс.. лестница едет вверх. На улице холодно и темно. Мне нравится, но папа хочет скорей домой, и мы садимся в нашу маршрутку. Я запоминаю лица людей, которые ездят в нашей маршрутке. Чаще всего на них ничего нет, они ни о чём не говорят. А те весёлые люди, которые иногда ездят с нами, почему-то плохо пахнут, когда дышат. Водитель всегда чем-то недоволен и всюду развешал надписи: "не хлопать дверью (нарисован злой человек), тише скажешь – дальше будешь, норму проезда устанавливает дирекция". Не доезжая до остановки, какой-то чужой дядя произносит: "За поворотом будьте добры!" А мы выходим раньше! Там, за этим поворотом, я никогда не был, он очень далеко, меня так не отпускают. "За поворотом будьте добры!" – так он приказал водителю. По дороге домой я шёл и не бросался в сугробы, не ел снег, как обычно и не кидался снежками в папу. Я думал. Папа, наверное, тоже. Во всяком случае он смотрел на часы и вздыхал. Дома оказалось, что он пропустил футбол. Не люблю футбол. Все кричат и машут флажками. Папа говорил, что раньше так бывало на демонстрациях. А потом я узнал, что такое демон и что такое рация. Я не играл и не шалил, когда мама пришла укладывать меня спать. Два дня этот волшебный дядя не появлялся в маршрутке. Наверное, потому, что меня забирала из садика мама. Но третьего дня за мной приехал папа и дядька снова был в нашей маршрутке. "За поворотом будьте добры!" – снова приказал он. Там, за поворотом, люди становятся добрее, я думал так и верил в это. Я верил в то, что однажды поеду за поворот. А потом мы переехали. Бабушка осталась, а мы переехали. Здесь не было маршруток, просто выход из метро, над которым всегда висела надпись "Вход". Прошло много лет. Я сам теперь хожу на работу. И никогда не вспоминал об этой истории. Но однажды, возвращаясь к себе домой, я произнёс, не задумываясь: "За поворотом будьте добры!" – поднял глаза и увидел прямо перед собой девушку, которая мне улыбнулась. Машина повернула, остановилась, но я не вышел. Водитель прокричал что-то, но я не помню что. Меня толкали, ухмылялись, а она.. она улыбалась. С тех пор я всегда говорю всем: "За поворотом будьте добры!" Via http://maya4ok4.livejournal.com
Ответ: Немного чтива! Новый свет. 1е место на третьем конкурсе коротких креативов. - Дедуль, что с тобой? Ты как-то вдруг побледнел… - лепетала Анна, подхватив старика под локоть на тесной городской кухне. – Может тебе «Карвалол» принести? Или водички. Хочешь водички? Дедушка, Кир!!!! Девочка всё еще пыталась удержать оседающее тело, пытаясь, одновременно, решить, что же сейчас нужно, налить стакан воды, или побежать за телефоном, а сущность Кира уже летела к свету в конце пресловутого «тёмного коридора». В какой-то момент он вспомнил всю свою долгую и, в общем-то, счастливую жизнь. Пожалел о не сделанном, постыдился совершенного… Услышал внутри себя чужой голос: «Светлая душа… Эх, не наш клиент. » и оказался по колено в белом тумане, у златых ворот нос к носу с настоящим ангелом. - Ангел? – спросил Кир. - Кир. – утвердительно кивнул ангел. – Входи. Регистратура прямо за воротами. Тебя уже ждут. Добро пожаловать на «тот свет»! В Рай! И Кир вошел. В регистратуре стоял единственный стол, за которым сидела ангелица и припудривала кончики крыльев в розовый цвет. «Блондинка.» - подумал Кир. -Ой, ну наконец-то! Медленно умираем, товарищ! – ангелица противненько тянула окончания, как это делают множество мелких офисных работников, мнящих себя центром вселенной - У меня, между прочим скоро обеденный перерыв, так что не нада меня задерживать! Я вас ждать не собираюсь. «Стерва.» - добавил Кир. - Вот! – протянула она стопку бланков – Быстренько заполняем формулярчики и бегом дальше. У вас подгруппа «А» - первая очередь на реинкарнацию. Так что у вас не более 20 минут. - А как же Рай посмотреть? – растерялся Кир. - Патом посмотрите. Успеете, не бойтесь, не в последний раз умираете. Быстренько заполняем формуляры и отправляемся в Келью №12. Это на второй этаж, прямо по коридору и налево. У кельи была очередь. Кир поинтересовался «Кто в очереди последний?» и, получив ответ, присел рядом с сутулым мужичком с вороватыми глазами. - В первый раз тут? – спросил мужичёк. - Ага. - А спорим - нет! Я тебя с прошлого раза помню. Кир покосился на собеседника. «Как есть – блаженный» - решил он. - Мужчина, я вас не знаю. - Зато я знаю. Не послушал меня в прошлый раз, теперь мучаешься. – плут огляделся – Значит так. Нравишься ты мне. Хороший мужик. Вот, как зайдешь в келью глотай синюю пилюлю. И не о чем не думай! Там промывают память и возвращают на Землю. Послушаешься – останешься с памятью. Всё. Время шло. Очередь двигалась. Сосед Кира уже давно зашел в келью. Перед самой дверью он что-то сунул себе в рот и весело хохотнул. Кир ждал. В его руке была пилюля, а в разуме поселилось смятение. Стоит? Не стоит? Может это просто тест на честность? Или все же рискнуть? - Следующий! – раздалось из за двери кельи. Кир встал. Тяжело вздохнул. Судорожно сглотнул пилюлю и шагнул за дверь. Тьма. Тьма сменилась белой пеленой. Пелена - красным туманом. Туман – болью. Боль сном. Кир проснулся. Он лежал не в силах пошевелиться. Плотно укутанный в пеленки, но полностью осознающий себя взрослой личностью. У Кира перехватило дыхание! Какие перспективы! Какие возможности! Его многолетний опыт помноженный на юное, здоровое тело! Всё это сулило известность, деньги, положение в обществе! Любовь женщин… Да, много женщин! Скрипнула дверь. Его подняли. Принесли в палату. Передали на руки молодой женщине, его новой «маме». Она с любовью взглянула на него, провела пальцем по щеке и с нежностью прошептала: «Машенька, какая ты у меня красивая девочка! » © Thor
Ответ: Немного чтива! Февраль 2007 года. Лондон «Привет, Машенька! Как ты, милая? Я ужасно соскучился. А знаешь, я тебя почти каждый день вспоминаю. Особенно в последнее время. Да, правда. Вот сейчас как раз проезжаю мимо «нашего» отеля, ну, того, помнишь, где мы жили тогда, в сентябре девяносто четвертого…» Июнь 1994 года. Москва Огромный, добродушный начальник охраны, Дима, по прозвищу «Йоптыть», как всегда, без стука и малейшего намека на уважение, зашел в кабинет. Хуле, имеет право – спас мне жизнь, закрыв собой от пули пьяного, проигравшегося в казино, придурка. (Как мне везло в ту ночь, как же мне везло! Я даже, кажется, от радости хлопка не услышал, когда вышел из «Метлы» в ту снежную ночь. Только увидел перед собой оседавшего на белый тротуар Диму, прижимавшего руку к груди. Обошлось, слава Богу!). «К тебе какой-то пупс из газеты. Пускать? Секретарь говорит, что записана вроде. Так пускать или нет, йоптыть?» «Подожди секунду, ботинки надену». Я сидел в кресле, положив ноги на стул, и дремал. Вчера опять загуляли с «коллегами» по полной программе. «Добрый день! Я Маша Рудакова, внештатный корреспондент газеты «Сегодня». Я договаривалась с Вашим пресс-атташе об интервью. Сможете уделить мне минут сорок?» Курносая девчушка с огромными карими глазами робко мяла в руках удостоверение в темно-красном переплете. «Тебе сколько лет, Машенька?» «18… и 2 месяца». «Студентка? На летней практике в газете? На «журфаке» учишься?» «Всё правильно. Вы угадали». «Я не угадываю. Я знаю. Видишь ли, Машенька, я всё всегда знаю. Я стар и мудр, как индийский слон. Можешь проверить - я знаю ответы на все вопросы на свете…» «Вы не старый. Я тоже про Вас много знаю. Я готовилась…» «У журналюг поспрашивала? Сплетни пособирала? А зачем пришла тогда? Раз всё знаешь?» «Во-первых, хотела сама убедиться в том, что Вы такой, как все говорят. А во-вторых, у меня есть вопросы, ответы на которые я ни у кого, кроме Вас не смогу получить…» «Ладно. Только сначала я задам тебе один вопрос. Но ты ответишь на него честно, договорились? Иначе интервью не состоится. Вопрос будет нескромный, предупреждаю сразу. Отвечать надо коротко – да или нет. Если хочешь, можешь уйти прямо сейчас». «Спрашивайте!» «Маша Рудакова, ты девица или уже познала в полной мере всю прелесть мужских ласк?» Глазищи-туннели расширились на пол-лица и с ужасом смотрели на меня, вальяжно развалившегося в кресле с наглой ухмылкой. Девушка молчала. Она, впрочем, могла бы ничего и не говорить – всё было ясно и так. Но я ждал. Я – циничный, развратный мужчина 36 лет от роду, разведенный, достигший определенного успеха и финансовой независимости, привыкший к удовлетворению своих желаний и прихотей любой ценой, смотрел на неё раздевающим взглядом. И ждал. Я уже знал, что она ответит. «Я – девушка. В том смысле, в котором вы спрашиваете». «Доставай блокнот. У тебя полчаса. Хватит?» Мы беседовали четыре часа. Даже «Йоптыть» не решался постучать в дверь и напомнить мне о других встречах и поездках, запланированных на этот день. «Спасибо Вам, огромное спасибо. Это будет очень интересный материал. А можно Вашу фотографию в газете напечатать? У меня фотоаппарат даже с собой. Можно? Ну, пожалуйста». «Давай». Она сделала несколько снимков, заставляя меня быть то серьёзным, то дебильно улыбаться. «Я выберу лучший. И приеду к Вам со статьёй и фотографией. На утверждение». «Договорились». «До свидания. Спасибо за интервью. И за чай с конфетами», каблучки застучали по паркету в сторону двери «Машенька! Погоди! Закрой дверь. Я хочу сказать тебе одну тайну. Хочешь?» «Да». « Я знаю точно с кем, когда и где ты потеряешь девственность. Сказать?» Наглый, самоуверенный мерзавец. Молчание. Растерянность на лице. Легкий румянец на бледной коже. «Так сказать или нет?» «Скажите» «В ночь с пятого на шестое сентября этого года, в Лондоне в отеле «Дорчестер» в номере 615. Надеюсь, тебе понятно кто будет твой первый мужчина? Или тоже сказать?»… Февраль 2007 года. Лондон «Машенька, а Лондон всё такой же. Красивый, спокойный, уверенный в себе. Криса помнишь? Тебя его жена ещё в парикмахерскую возила? Помнишь? Ты ещё тогда заплакала, когда увидела счёт. Смешная ты была тогда, Машенька. Совсем ещё дитя. Не то, что сейчас – молодая красавица - леди…» Июнь 1994 года. Москва «Вот статья. Главный одобрил. А вот снимок, который главный отобрал. Прочитайте, пожалуйста, сейчас. Только внимательно, чтобы потом не было претензий. И завизируйте каждую страницу. И на снимке тоже. Я подожду в коридоре. Спасибо». «Подожди-ка! Сядь! Слушай! Мария Рудакова! С сегодняшнего дня я беру тебя на работу. Пресс-секретарем. Моя бывшая уволилась, уезжает учиться в Париж. Будешь получать…тысячу долларов. Нет – три тысячи…» «Нет!» «Что, нет?» «Нет!» «Почему нет? Мало?» «Слишком много. Слишком. Я не стану Вашей любовницей. Никогда. Вы мне не нравитесь. Вы старше меня в два раза. Вы…Вы – лысый! Вот! Я буду стесняться ходить рядом с Вами, все будут думать, что я какая-то продажная девка. Я так не хочу. И не буду. Читайте статью…» «Не буду читать. Так подпишу. На!» «Спасибо. Прощайте!» «До свидания, Машенька!» Дверь закрылась. В эту минуту я понял две вещи: что люблю её так, как никогда и никого не любил и, что тот, старый циник, только что умер. «Диимаа!!!» Дима позвонил через пару часов и дал адрес и телефон Машеньки. Февраль 2007 года. Лондон «Алло, Машенька, алло, связь что-то прерывается. Был в твоём любимом «Ребре Адама» вчера. Заказал две порции рёбрышек. А твоя так и осталась нетронутой. Официант думал, что я псих, когда я попросил его налить вина и в твой бокал. Всё стоял и из-за угла пялился на меня, думал я не вижу. А помнишь, как мы тогда целовались на скамейке в Риджент Парке? И нас облаяли пять или шесть мерзких пекинесов, гуляющих с не менее мерзкой хозяйкой. Ты ещё испугалась тогда, дурочка такая….» Июнь 1994 года. Москва «Здравствуйте. Будьте любезны Марию к телефону. А когда она будет? Это Виктор…. Да, тот, про которого статья. Да. Впрочем, неважно. Я бы больше хотел поговорить с Вами. Можно я поднимусь? Спасибо» «Дима, подожди в машине» Дверь открыла молодая, красивая женщина, с огромными карими глазами. Очень грустными, почему-то. «Здравствуйте. Чаем угостите? Спасибо. О себе рассказывать не буду. В статье всё написано. Я люблю вашу дочь и хочу просить у вас благословения на наш брак. Она меня не любит пока, но это только пока…Мы поженимся 4 сентября и 5 сентября улетим в Лондон в свадебное путешествие…» Подобие улыбки на лице. Тяжелый вздох. «Это невозможно, Виктор. У Машеньки на конец августа назначена операция. Она больна. Очень больна…» Февраль 2007 года. Лондон «Машенька, а помнишь «Айболита», моего друга, врача? Он здесь, в Лондоне. Знаменитый доктор. Психоаналитик. Лечит всех звезд от хандры. Даже Мадонну. Видел её кстати, недавно. Она живет в Ноттинг-Хилле. Помнишь этот район? Мы там хотели дом покупать?...» Август 1994 года. Москва «Нет, операция не поможет. Не надо мучить девочку. Пусть живет, сколько суждено. Может быть месяц, может быть два…» Один из лучших кардиохирургов в мире, американский профессор, оперировавший президентов и миллиардеров, был слегка взволнован, но твёрд в совеем вердикте. Но он ошибался. Он ошибался!!! Ха!!! Американский профессор ошибался!!! Февраль 2007 года. Лондон «Машенька, а того огромного игрушечного белого тюленя, который был такой большой, что пришлось покупать ему отдельный билет в самолете, помнишь? Он, кстати, где? Здорово! Молодец, что хранишь. Да, ерунда, ну и что, что на даче… Главное – это память о нашем медовом месяце…!» *** Почему-то, стоит мне только начать разговаривать с Машенькой, Дима - «Йоптыть» отбирает у меня мой любимый мобильный телефон, раскладную Мотороллу, купленную в августе 1994 года в только открывшемся офисе компании «Билайн» на улице 8 Марта… У Машеньки – такой же…. © armati
Ответ: Немного чтива! Чучело, короткая зарисовка из жизни... …кажется, был ноябрь 1992 года, вечер, стою в пробке в самом начале Тверского бульвара, прямо напротив первого в Москве «Макдоналдса»… «Макдоналдс» в то время еще был местом всеобщего поклонения, очереди с утра и до вечера, бурный восторг москвичей и гостей столицы. Вот и тогда, слушаю в машине музыку и наблюдаю длиннющую очередь за «американской мечтой». По пробке, между машин, снуют вёрткие мальчишки, стучат в окна: «Дядь, не хотите что-нибудь заказать из «Макдоналдса»? Дядь я мигом, и недорого, дядь!» Увы, уже в то время, мальчишки называли меня дядей - 34 года, борода, лысина и «Мерседес». Ехал я с работы и есть, кстати, хотелось. Тем более, что в Москве я ещё не разу не пробовал еду из «Макдоналдса» «Дядь, пробка надолго. Давайте, я сбегаю, у меня там всё схвачено!» «Ага, сбежишь с моими деньгами! И что? Где я тебя ловить буду?» «У нас всё продумано – мы в залог одного пацана оставляем. Он с вами в машине посидит, или около постоит, как вы захочите, дядь…» «Ладно, давай, «Биг Мак», картошку, кока-колу…» Малец назвал сумму. Я отдал ему деньги, и он рванул в сторону входа. Один «воробушек» остался, как часовой, стоять около машины. Только гораздо позже, я узнал, что заплатил тройную сумму – расчет пацанов был правильный, такие «дядьки», как я, не могут знать, сколько стоит еда в «Макдоналдсе», в очередях такие «дядьки» не стоят. Но суть не в этом. Увидев возле тротуара свободное место, я нырнул туда, припарковался и расслабился в ожидании тёплой пищи. «Часовой» стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу. Скоро «гонец» вернулся и сунул в окно пакет: «Приятного аппетита! Если что, мы всегда здесь!» «Спасибо, дорогой! На тебе ещё денег, за ноги!» (Наивный дурак…) Крупные гроздья пушистого снега накрывали машину, быстро тая только на горячем от работающего двигателя, капоте… Я уже добил «Биг Мак» и собирался перейти к картошке…. И тут я увидел её…. Невысокая девушка с миловидным, почти детским, личиком, розовыми щечками, курносая, одетая в какую-то невзрачную куртку, с серым, пуховым платком на голове, в смешных, бесформенных сапожках, медленно шла вдоль тротуара. У меня аж сердце ёкнуло от некоего щемящего чувства жалости и вины, что ли, что я вот тут сижу в тёплой роскошной машине, под музыку Джорджа Бенсона жую что-то, а за окном, на холоде, под падающим снегом идет вот это чучело с грустными глазами… «Чучело» меж тем подошло уже вплотную к машине и провело ладошкой по крылу, собирая в липкую кучу большие снежинки. Я нажал кнопку, и окно поползло вниз… «Иди сюда!» «Чучело» подошло вплотную к окну. «Красивая у тебя машина. Как называется?» «Есть хочешь?» «Хочу. Как машина называется? БэЭмВэ?» «Садись» «Чучело» покорно село в машину, при этом стряхнув с себя снег. «У меня осталась только картошка, но, если хочешь, можно организовать и что-нибудь посерьёзнее…» «Я картошку люблю. Очень. Мне хватит. Спасибо» «Спасибо» было сказано уже с набитым картошкой ртом. Пробка и не думала рассасываться. Водители выходили из машин, чистили снег, который всё сыпал и сыпал, курили, обменивались шутками… «Тебя как зовут?» «Наташа» «Сколько тебе лет?» «Завтра будет восемнадцать» «Врешь!» «Вот мой паспорт», «Чучело» Наташа, облизнула жирные от картошки тонкие пальцы, сунуло руку за пазуху и извлекло паспорт. Я взял и посмотрел, «Чучело» и в самом деле догуливало последний день детства… «Гуляешь?» «Нет, Петьку жду, парня своего, у него такая же машина, как у тебя, БэЭмВэ, только у тебя синяя, а у него чёрная» «Петьке тоже восемнадцать?» «Двадцать три, взрослый и очень крутой!» «Да ты что? Крутой?» «Ага» «И у него такой же «Мерседес» как у меня, только чёрный?» «Ага, мы всегда катаемся по городу на ней», пустой, смятый пакет от картошки полетел за окно. «Ну, я пойду. Спасибо» «Подожди. Давай вместе Петьку ждать. Мне всё равно делать нечего, поболтаем…» «Ну, давай. А дорого твоя машина стоит?» «Наташа, нет ведь никакого Петьки, правда?» «Есть» «Сними платок и расстегни куртку, в машине же тепло…» «Хорошо», в машине запахло дешёвенькими духами… «Так что, где же твой Петька? Давно его ждешь?» «Давно» «Он не приедет. Нет никакого Петьки. Ты всё врешь, маленькая лгунья…» Грустные карие глаза посмотрели на меня с упрёком. Сердце снова ёкнуло, но я точно знал, что «Чучело» придумало себе историю… «Ты учишься? Где?» «Нет, работаю, матери надо помогать, некогда мне учиться. Где работаю, не скажу, даже не спрашивай…» Плохие мысли стали сразу же закрадываться в мой испорченный мозг, но судя по внешнему виду «Чучела» на Тверской ей не было места… Мы разговаривали о какой-то чепухе ещё полчаса. О Петьке уже никто не вспоминал. Машины поехали, снег продолжал валить, но мне совершенно не хотелось уезжать, тем более, что дома меня никто не ждал. «Наташа, а где ты живешь? Давай, я отвезу тебя домой» «В Бирюлево, улица Липецкая. Знаешь, где это?» «Нет» «Это очень далеко» «Это очень хорошо, что это очень далеко. Значит, мы будем долго ехать… Мы долго ехали. Я рассказывал ей истории из своей жизни. «Чучело» вдруг взрывалось заливистым, совсем детским смехом, топало ножками в смешных сапожках и махало маленькими ручками. Я, поглядывая на дорогу, смотрел на неё и…жалел до боли. Наташа жила почти у самой кольцевой. Я довёз её до подъезда и хотел, было, пожелать ей удачи, но, вместо этого почему-то сказал: «А поехали ко мне? Попьём чая с коньяком и вкусными конфетами, отметим твой наступающий день рождения…» Замечу при этом, что никаких грязных мыслей у меня не было. Только какая-то вселенская жалость, что ли. Я уже твердо решил, если она откажется ехать, дать ей денег. Все, которые у меня с собой были… Но мы поехали ко мне. Мы снова долго ехали, через весь город… Я слушал её глупую болтовню…(про Петьку, конечно же, ни слова) и улыбался. Когда «Чучело» сняло верхнюю «чучельную» одежду, под ней оказалось довольно стройное, складное, симпатичное существо в «чучельной» кофте и джинсах. И оранжевых махровых носках… Мы пили чай, добавляя в него коньяк, хрустели яблоками. Мы, правда, выпили по паре-тройке рюмок коньяка за её здоровье – день рождения всё-таки. Уже под утро меня совсем сморило. «Будешь спать здесь. Диван раскладывается. Сейчас принесу белье и полотенце. Я дал ей какую-то свою футболку вместо ночной рубашки. Удивительно, но никаких плотоядных чувств у меня к «Чучелу» в оранжевых носках не возникло. Я залег в спальне, начиная засыпать под звуки песенки, доносящейся из ванной… Глаза я открыл мгновенно, как только первые холодные капли упали мне на лицо… В мягком свете прикроватной лампы я увидел, наклонившуюся надо мной, Наташу – мокрые зализанные за уши блестящие волосы, очень красивое, звенящее, гладкое лицо и потрясающе волнующие, торчащие сквозь мою белую футболку, соски… Я протянул к ней руку. «Иди ко мне»… Наташа даже не умела целоваться. Она призналась мне, уже потом, что ни один мальчик никогда не дружил с ней из-за того, что, родители её были алкоголиками, а сама она была всегда полуголодной нищенкой, никуда не ходила, плохо училась, одевалась кое-как… Она была очень красивой девочкой, с изумительной фигурой, добрая и ласковая. И очень сообразительная, как говорят сейчас – легко обучаемая. Мы провели несколько дней вместе, не расставаясь ни на минуту. Разумеется, сначала, мы посетили несколько магазинов женской одежды, парикмахера. Она ездила со мной на работу – ей безумно нравился мой грязный изнутри, но такой манящий мир шоу-бизнеса. Открыв рот, она смотрела на кумиров рок- и поп-сцены, на известных ей из газет и «ящика» людей. Все в «конторе» были от неё без ума, она пыталась всем помочь, быть полезной, и мы взяли её на работу. Вскоре, она стала частью нашей жизни. Как будто так было всегда. Наташа была прирожденным секретарем-референтом, мечтающим когда-нибудь сесть в кресло своего шефа. Пошла на курсы «английского», стала читать книги. Дела в нашей небольшой, но хорошо известной и раскрученной фирме шли очень хорошо, деньги зарабатывались большие, и без особого «напряга». По итогам года мы с партнером решили выдать всем большие премии. Хватило бы каждому на квартиру – да, не удивляйтесь, такие были времена! Наташа тоже получила толстую пачку хрустящих «долларей» (естественно, ей я добавил из своих). «Давай купим тебе квартиру, забудь окончательно своих «алкашей», неужели не устала?» Я снимал для Наташи маленькую уютную квартирку недалеко от нашего офиса на Добрынинской. «Я не могу так. Они мои родители, они дали мне жизнь. Я обязана заботиться о них всегда. Лучше я на Липецкой ремонт сделаю, и мебель куплю, приодену их…" «Так они же всё изгадят и пропьют! Неужели ты не понимаешь? Они только деньги из тебя высасывают – так ты им не нужна! Вспомни себя пару месяцев назад!» «Это мои родители. А ещё я буду их лечить. Точка» «Ха-ха-ха! Алкоголизм не лечится, пойми! » «Деньги могу тебе вернуть…» «Глупости. Деньги твои. Трать их как хочешь. Мне просто тебя жалко…» Конфликты на почве её родителей становились всё чаще и, наверное, через полгода мы расстались. Наташа ушла из фирмы. Но из поля видимости не пропала. Работала на телевидении, вела какие-то попсовые программы, на радио – ди-джеем, в крупной рекламной конторе. Но скоро я и вовсе о ней забыл… К чему я это всё рассказываю вам. А вот к чему… …вчера вечером одна крупная российская финансовая компания давала предрождественский приём для своих партнеров в Лондоне. Вылезая из машины около роскошного особняка в центре города, я услышал приятный женский голос с легким английским акцентом: «Какая красивая у тебя машина! Как называется? «Мерседес»?» Я не верил своим глазам. Я сразу вспомнил «Чучело», сразу. Мир, сука, тесен. Много раз в этом убеждался. И получил вчера ещё одно подтверждение. Наташа работает в департаменте русского искусства известного аукционного дома, счастливо замужем за богатым английским бизнесменом, живёт в пригороде Лондона с непьющими родителями (!!!) и десятилетним сыном. «Я не забыла ничего», сказала она, когда уезжала с приема. …а пару часов назад юркий автомобильчик курьерской службы привез ко мне в офис красивую коробку с вензелем аукционного дома, к которой была прикреплена визитная карточка Наташи… …и я с удовольствием позавтракал картошкой из «Макдоналдса»… © armati
Ответ: Немного чтива! Найдено в инете.. Доводилось ли вам с полным ртом спермы попадать вначале в автокатастрофу, а потом прямиком в реанимацию. Наверно нет. С моим мужем Сергеем мы прожили 5 лет. Не скажу, что моя жизнь была счастливой, но в общем терпимой. Достаток в доме, отсутствие детей, вялый секс раз в неделю. Вот такая серая и скучная жизнь. Сергей часто был занят своим бизнесом, и случилась банальная история. Я завела себе любовника. Мы стали встречаться, и вскоре у нас с Сергеем дело дошло до развода. Детей у нас не было, любви уже давно тоже. В общем, в один прекрасный день я все рассказала мужу, и попросила дать мне развод. Муж как не странно воспринял это спокойно. Не стал закатывать мне скандал выяснять отношения. Он просто на следующий день посадил меня в свой джип и повез в загс на развод. Вещи он еще с вечера перевез к себе в офис, сказав что квартиру и обстановку он оставляет мне. Меня такой вариант устраивал, и я позвонила своему новому возлюбленному Саше и подробно рассказала, как Сергей все это воспринял. Честно говоря, меня немного задело холодное равнодушие мужа. Пусть худо-бедно, но мы с ним прожили 5 лет. Когда-то у нас были счастливые минуты, и первое время мы даже любили друг друга. Пусть секс наш был не как в кино, но иногда удовольствие мы получали оба, кончая почти одновременно, и счастливо засыпая, в объятиях друг друга. Пусть это было не часто, но было. В общем, как и любую женщину меня это крепко зацепило. Ну что это, как ненужную вещь посадил в машину и везет на свалку. Я решила напоследок вывести Сергея из невозмутимого состояния. И начала из далека: - Сергей, я понимаю, что все кончено, у меня есть любимый человек, но напоследок я все же хотела побыть с тобой как женщина с мужчиной. Пусть это будет прощальным подарком нам обоим. Муж хмыкнул и не ответил. В общем, трахнуться в машине посреди города возможности не было, и я решила, что он поимеет меня в последний раз в рот. Я стала поглаживать его между ног. Сергей, не отрывая взгляда от дороги, делал вид, что ему все безразлично, но предательский бугорок в штанах выдавал его. Он набухал все больше и больше. Я вжикнула зиппером молнии и аккуратно вынула его член из брюк. Такой знакомый, много раз, кончавший в мое влагалище, обцелованый и обсосанный до последнего миллиметра и одновременно такой чужой. Сергей по прежнему играл в "мистера невозмутимость". Я нагнулась и стала легонько целовать его вокруг головки. Видно было, что мужу это нравится, и он, обгоняя очередную машину, как-то судорожно дернул рулем. Я аккуратно обцеловав всю головку стала тихонечко посасывать самый кончик, зная, что там, у мужа самое возбудимое место. Вскоре из расщелинки выступила капелька, и я с удовольствием ее слизала. Такой знакомый вкус спермы! Откинув рукой свои волосы, я стала с наслаждением сосать его х-й, забыв, где мы находимся и что через 5 минут мы разведемся. Я заглатывала его член все глубже и глубже. Он разбух у меня во рту, мешая дышать, но я мужественно продолжала дело, мечтая, когда он выгнется от сладострастия и спустит мне прямо в горло, последний раз. И, наконец, этот момент наступил, невозмутимость слетела с мужа и он, схватив меня одной рукой за волосы, всадил свой х-й почти мне по самые гланды. Как бывало не раз, из его горла вырвался стон - О-о-о-о, соси еще, соси, я сейчас спущу прямо в твой ротик. Я мысленно зааплодировала себе. Ай да я, ай да молодец! Вые*лась все же в последние минуты семейной жизни. Высосала его семя. Сергей толчками стал сливать мне в рот тягучую сладкую жидкость. Я блаженно высасывала из его х-я все до последней капельки. Глотать сразу я не стала, для меня было удовольствие сглотить сразу всю лужу спермы, и поэтому часть ее потекла из уголка моих губ прямо на мою блузку. В это время раздался страшный скрежет, Сергей рулил одной рукой, поэтому не вписался в поворот и мы полетели кувырком с обрыва. Очнулась я в больнице в реанимации. Представляю, как меня доставили сюда с полным ртом спермы, хотя ее можно было принять и за рвоту и за пену от асфиксии. Рядом сидела и плакала мама. Она мне рассказала, что Сергей отделался царапинами, а меня немного поломало. Потом, притворившись, что сплю, я подслушала разговор мамы с доктором. Оказалось что мой новый возлюбленный Александр, узнав про аварию, бросил трубку телефона и больше ни разу не появился. Еще я подслушала что мне срочно нужна операция по пересадке почки, и если через три дня не найдут донора, то доктор за мою жизнь не даст и ломаного гроша. Мама плакала и обещала заплатить любые деньги, но доктор только качал головой. Редко кто соглашался продать почку даже за большие деньги. И я приготовилась умереть. Через два месяца меня готовили к выписке, я разговаривала с мамой, грызя яблоко. Одновременно я думала с обидой, почему же Сергей меня ни разу не навестил? Ну, пусть мы собирались развестись, но мог бы хоть раз прийти из благодарности за 5 лет совместно прожитой жизни. Наконец я не вытерпела и спросила: - Мама, а почему Сергей ни разу не зашел? Ведь официально мне он до сих пор числится супругом, т.к. до Загса мы с ним не доехали?! Мама, поперхнувшись на полуслове, затравленно спросила: - Сергей умер во время операции. Сердце не выдержало. - Ты что мама? Какая операция, он же из аварии вышел без единой царапины? - Понимаешь, доченька, Сергей отдал тебе свою почку.